ГОЛОД

- в 1922 г. на казачьих землях явился результатом недавней войны и хозяйственной разрухи. В 1933 г. он повторился снова в областях наиболее изобильных на Дону, Кубани и на Украине, но уже созданный искусственный, как мероприятие соввласти для торжества сплошной коллективизации. Введенный недавно колхозный строй не был по душе земледельцам, они работали, как и всякие батраки, без особенного старания и коллективные хозяйства влачили жалкое существование. Но государство накладывало на них натуральнее подати, не считаясь с состоянием зерновых запасов в колхозах. В 1932г. план заготовок в южных областях предусматривал поставки зерна в количестве превышавшем фактический урожай. Партийное начальство требовало его полного выполнения и власть на местах через своих активистов отобрала у жителей весь хлеб. «Бригады но хлебозаготовкам четыре месяца ходили из хаты в хату искали припрятанный колхозниками хлеб. Железными щупами кололи землю, стены, искали хлеб в колодцах... В мешечках и узелках свозили килограмми зерно в сельсоветы, а здесь водружали красное знамя и, оторванные от голодных ртов, крохи везли «красным обозом» на переполненные зерном государственные склады. В коренной России; т. е. в центральных областях жители не чувствовали недостатков. Мало испытывали их и жителя южных городов. «Рабочие и служащие получали паек, хотя и скудный, но все таки не дающий им умереть с голоду. Они же имели по четверти гектара огородов с которых не бралось поставок. А производители хлеба — крестьяне не только не получали пайка, им не только не оставляли какого то минимума продуктов, а наоборот, они все еще были должниками государства по невыполненному плану хлебозаготовок. Они жевали кору, все стало съедобным. Кошки и собаки исчезли из сел, кочаны кукурузы без зерна перемалывались на муку, макуха считалась «шоколадом», пустые желудки набивали шелухой проса, эрзац желудевого кофе, много лет стоявший на полках лавок, единственным недефицитным товаром, был раскуплен и съеден. Из перетертого сена пекли зеленые коржи. Ходили с опухшими лицами н ногами по селу, искали пищи. Дети оставив умерших и умирающих родителей. разбрелись по белу свету». Предприимчивые горожане начали производство колбас из человеческого мяса. Жители станиц прорывались через кордоны в города, умирали на улицах и лежали тушами. «В феврале 1933 г. Сталин распорядился выдать украинским колхозам 150 тыс. центнеров овса и ячменя, для подкормки рабочих лошадей, под специальную партийную ответственность, что этот фураж... не съедят люди». Ручавшийся партуполномоченный и возглавление колхозов получали на свои семьи обильные пайки из закрытых распределителей». Таким образом, юбилей «торжества коллективизации», по существу, является годовщиной небывалого голода на Украине и в Казачьей Земле, где во многих местах погибло около половины населения, а много разбрелось по стране, особенно в центральные русские области, которые не переживали таких трагических дней. (Выдержки из статьи Ю. Мишалова, Родимый Край №Ф47).